Сообщения средств массовой информации

Pоссия

04.10.2006

Елена Пеструхина

Известный тележурналист, а ныне заместитель председателя комитета
Государственной Думы РФ по информационной политике Александр Николаевич КРУТОВ
считает необходимым законодательно запретить показ в СМИ сцен жестокости и
насилия.
- Александр Николаевич, в журналистской среде многих удивляет, почему вы, став
депутатом, ратуете за ограничение свободы слова.
- Сегодня в России "свобода слова" - это голые девицы, маньяки, колдуны,
неправильно сориентированные "звезды" шоу-бизнеса: пороки, пошлость и тупость в
неограниченном количестве. Я против политической цензуры. Но нравственную
цензуру считаю необходимой. Это принципиально разные вещи. На современных
журналистах огромная ответственность за человеческие жизни, сравнимая с
ответственностью врачей. Сейчас благодаря СМИ любое событие в мире, будь то
теракт в Нью-Йорке или трагедия в Беслане, мгновенно становится известным
четырем миллиардам зрителей - именно столько человек в мире ежеминутно сидят у
экрана. Сопереживая, они сами как бы становятся заложниками террористов.
Медицинская статистика свидетельствует, что в такие дни резко увеличивается
число сердечных приступов, гипертонических кризов, ДТП, у "скорой помощи"
прибавляется вызовов.
Именно на психологический эффект рассчитывают террористы. Эти злодеи захватывают
заложников и организуют взрывы не ради убийства, их главная цель - создать в
обществе атмосферу страха, недоверия к власти, которая не может обеспечить
гражданам безопасность. И журналисты, смакуя кровавые подробности, отчаянные
интервью жертв, помогают террористам сеять панику. Террористы становятся
главными героями (точнее - антигероями) всех новостей. Без широкого показа в СМИ
современный терроризм не имеет смысла.
Поэтому я и заявляю: жизнь и здоровье человека первичнее, важнее, чем право на
свободу информации. Из трагедии "Норд-Оста" журналисты сделали рейтинговое шоу.
В прямом эфире в деталях старались показать и рассказать, что предпринимают
власти, к чему готовятся силовые структуры, а террористы с учетом этой
информации корректировали свои действия.
- Но разве недостаточно того, что руководители ведущих российских СМИ уже
подписали журналистскую "клятву Гиппократа" - Антитеррористическую конвенцию,
обязались соблюдать при освещении терактов самоограничения?
- События в Беслане показывали уже иначе, но все равно у зрителя создавалось
ощущение безысходности. Уповать на самоцензуру наших журналистов недостаточно.
Поэтому при подготовке закона "О противодействии терроризму" я предлагал
запретить прямые телерепортажи до окончания контртеррористической операции.
Журналисты должны работать в зоне конфликта, чтобы потом сообщить обществу, что
сделала власть, какие были ошибки, а что сделали правильно. Тогда люди могут
адекватно воспринять и ситуацию. К сожалению, при утверждении окончательного
варианта закона "О противодействии терроризму" (он принят в начале года) были
изъяты все нормы, регламентирующие деятельность СМИ.
- Возможно, большинство ваших коллег-депутатов считают, что ограничение свободы
слова означает отход от демократии?
- Верность демократии не помешала парламентскому большинству протащить
откровенно предвыборные дополнения к закону "О противодействии экстремистской
деятельности", согласно которым публичная критика лиц, занимающих
государственные должности, приравнена к экстремизму. Хороша "свобода слова", не
правда ли? Любого политика или партию, кто выступает против власти, можно
объявить политическим экстремистом. Этот закон позволяет закрыть оппозиционные
газеты и сайты, снимать оппозиционных кандидатов и целые партсписки с выборов.
- Власть решила ужесточить закон об экстремизме, усилить ответственность СМИ за
подстрекательство к национальной розни и убийствам, примеров которых немало в
последнее время. И вы считаете, что голые девки - зло, а запрет на пропаганду
ксенофобии необоснован?
- Я считаю: у нас через СМИ сознательно нагнетается атмосфера ксенофобии. Причем
обвиняют в этом только русских. Стоило президенту США Бушу сказать про
"исламский фашизм", как весь мир возмутился, а в России мы постоянно слышим про
"русский фашизм". Нелепость, но в стране, которая спасла мир от коричневой чумы,
120 миллионов русских людей обвиняют в фашизме! Много лет чеченские террористы
взрывали наши дома, школы, метро, кинотеатры. Вот если вас долго бить - какая
будет реакция? Сейчас пошла ответная волна на неправильную внутреннюю
национальную и экономическую политику, попрание исторических традиций и
моральных ценностей. Стихийная, эмоциональная. Не группы, а отдельные люди.
Молодые, с неустоявшимися взглядами. Да еще психически не совсем здоровые - как
"бомбисты" на Черкизовском рынке. У нас преступлений против национальных
меньшинств в год бывает около 20. И к ним всегда повышенное внимание в СМИ.
Остальные 40 тысяч убийств без национальной подоплеки никого не интересуют. Люди
ощущают эту несправедливость, она долго копилась и начинает выплескиваться.
Возможно, в жестокой форме. Но что вы хотите от граждан, которые живут в
обществе, где молодое поколение воспитано на "Бандитском Петербурге" и еще более
бандитской "Бригаде".
- Лозунг "долой безнравственность" не нов. Но до сих пор нет единых критериев
морали. В итоге Госдума уже много лет не может найти законодательную
формулировку - что считать "аморалкой"...
- История человечества учит, что настоящие моральные нормы те, которые
прописываются законом Божьим, а не госдумовским. Вместо того чтобы построить
справедливое общество с рыночной экономикой, мы построили дрянное, где все
продается и все покупается. Честь, совесть, должности. И сегодня многие средства
массовой информации формируют у людей клиповое сознание: человеческий мозг не
успевает переварить информацию. Работают только зрительное восприятие и
подсознание. Получается мозаичное, бессвязное восприятие. И человек не может
составить целостную картину - что происходит в стране и мире:

Источник: "Красноярская газета", 3 октября